Гульнар ТАНКАЕВА
Владимир ЗАИКИН (фото)
– Просто я поменял машину: у меня был старый БМВ – я поменял его на джип. Тоже не совсем новый. И долго с ним возился, Наконец, все сделал, прикрутил номера, и в тот же день поехал к родственникам в Иссык. Всей семьей, с родителями. Утром проснулся и думаю: надо машину помыть. Все-таки она столько стояла, грязная … Открыл задние двери, смотрю: племянницы на переднем сиденье сидят. А я вообще не люблю, когда дети в машине: ну там радио расстраивают, ручки крутят … Я им говорю: ну-ка, девочки, кеть отсюда! Они вышли. Я пошел за водой. Возвращаюсь – опять сидят. Тут я в сердцах, как говорится, хлопаю дверцей, обхожу машину с левой стороны … Сейчас я им задам! И вижу, как племянница отпускает ручной тормоз …
– Машина поехал а?
– Конечно! Причем передние дверцы были закрыты на центральный замок – представляешь? Только задние открыты. Я пытаюсь через них запрыгнуть в машину, чтобы дернуть ручник … Но джип – он же тяжелый. Он скорость быстро набирать начал. Он бьет меня задним бампером .. , вернее, так: задним бампером он бьет мною по воротам – и выталкивает меня вместе с ними на улицу. Я успеваю отскочить – он бьет меня еще раз, Я отлетаю в реку – она там рядом, буквально метрах в пяти. Падаю на дно, хватаюсь за какой-то куст (а течение сильное), начинаю “вытягиваться” … И вижу, как на меня надвигается какое-то темное пятно – мой джип! Я на секунду, наверное, потерял сознание – или больше, не знаю. Но вода была настолько ледяная, что я сразу очнулся. Вижу: я по-прежнему на дне. А на мне, бампером, лежит мой джип. Пытаюсь вырваться – не получается, Я уже начал задыхаться, несколько раз воды глотнул …
– «Тоннель» видели?
– Вот! Все говорят, что в такие моменты видят какой-то там тоннель, Нет, я его не видел, Я видел какие-то вспышки и слышал звук – будто пилорама работает. И – водоворот! Прямо перед глазами. Может, потому, что я в воде лежал…И в это время сознание мое раздвоилось: с одной стороны, я чувствую, что я, Бахытжан Жумадилов, лежу под водой, что на мне джип лежит … А с другой стороны легкость необыкновенная, эйфория! И вдруг я чувствую первым своим «я», что джип сантиметров на десять сдвигается ..
– А у вас уже нет сил подниматься.
– Это ты романов начиталась, Да я вылетел наверх! Я в шоковом состоянии, я кричу, потому что чувствую боль, хотя пока не пойму, откуда она, эта боль? И вижу, что джип стоит под углом в 45 градусов, задняя часть в воде, уже вода набирается, а эти малышки на переднем сиденье орут от страха! И тут у меня мысль: ключ-то у меня, в левом кармане! Пытаюсь засунуть в карман левую руку… В общем, тогда я понял, откуда боль, Рука меня не послушалась. Я скосил глаза: а там кость торчит … Мне еще хуже стало! Как я достал ключ, как нажал на пульт – не знаю. Я услышал, как щелкнул замок, подумал: «Ну, мужик, держи ключи …» – и ушел под воду. Счастье, что в это время меня уже держали сзади …
– Вопрос, конечно, тот еще, но не могу удержаться: и о чем вы думали – под эти вспышки, под звук пилорамы?
– О том, что неужели в этом месте должна закончиться моя жизненная тропа …
– Вас повезли в больницу.
– Сначала в иссыкскую. Я им очень благодарен. У них ничего не было – ни бинтов, ни гипса, но они попытались хоть как-то облегчить мою боль. Потом приехала «скорая» из Алматы – это я еще помню. Помню, как врачи вошли, посмотрели на меня, и один сказал другому: «Ну что, грузим?» Я подумал: меня грузить будут, на носилки … Оказалось: «грузим» – это на их языке значит «Укол делаем?». Морфин … Как дали-дали! Очнулся только назавтра, Перед глазами – белое пятно, размытое такое … Где я, думаю? В смысле: там или еще здесь, на небе или на земле? Попытался «настроить резкость», увидел – женщина стоит в белом халате, медсестра там или врач – не знаю, Спрашивает: «Как вас зовут?» А я хочу ей в тон игриво ответить: «Бахытжан!» А у меня получается: «Баахыыытжаааан …». Она отодвигается – а за ней жена моя стоит. Я так же спрашиваю: «Аа … этоо ктоо таакая?» Они тогда: а, шутит! Значит, будет жить … Знаешь, если вернуться к твоему «тому еще» вопросу: лежа на дне реки под джипом, я и Аллаха призывал – спаси, помоги! И ангелов-хранителей … Тебя, наверное, тоже так в детстве учили, как и меня, мать, что у каждого из нас на правом и левом плече ангелы сидят – Азраил и Джабраил. Так вот, я считаю, что это ангелы меня спасли. И в образе этих ангелов я вижу всех, кто мне помог:- и врачей, и сестер своих, и братьев, и родителей, и жену, которая месяц была со мной в больнице и днем, и ночью … Потому что у меня же 5 ребер было сломано, я, если вставал – лечь не мог, если ложился – не мог встать … Так вот, в благодарность ко всем, кто принимал участие в моем спасении, кто помог мне вернуться в эту жизнь, я написал стихотворение «Два ангела в белых халатах». «Но там, в небесной благодати, Уже на огненной черте, Меня два ангела в халатах Вернули к жизни на земле …».
– Бахыт-ага, стесняюсь спросить – потому стесняюсь, что сама не помню: Вы когда со сцены ушли?
– В 198З-м. А вернулся почти 15 лет спустя.
– За эти 15 лет вы кем только не были: заместителем директора Казахконцерта, директором Центрального концертного зала, начальником горисполкомовского комитета по туризму и зонам отдыха, президентом совместного предприятия … Подскажите, пожалуйста, еще.
– Занимался ценными бумагами. Был менеджером. Открывал ресторан, бильярдную, пивной бар …
– Вот! И все эти годы за вами тянулась, как шлейф, ваша прежняя репутация: этакого «плейбоя». Самого женолюбивого солиста ансамбля «Дос-Мукасан».
– Ну, я не скажу, что я – даже в те, студенческие годы, «плейбоем» был. Хотя, с другой стороны, конечно … Можно сказать так: в жизни мне повезло с женщинами, Я думаю, те, кто меня знает, оценят эти мои слова – мне с женщинами действительно повезло. Я не встречал, скажем, глупых женщин и не встречался с ними. Потому что каждая встреча – это что-то обоюдное. Это взаимные приобретения – я не имею в виду, конечно, материальное. Мои женщины «приобретали» не только мой голос или мое положение…
– Ну, как же, как же … А как тогда известный досмукасановский «постулат»: «Мы начали петь не ради славы. Мы просто хотели понравиться девушкам из соседней комнаты в общежитии»?
– Кстати, ты мне напомнила. Одна из моих новых сегодняшних песен (на стихи покойного уже поэта Сабырхана Асанова) – как раз об этом. Об общежитии, причем абсолютно женском. Так и называется – «ЖенПИ жаққа барыңыз» («Идите в сторону ЖенПИ»). Что греха таить, я думаю,70% ныне женатых мужчин, во всяком случае из тех, кто учился в Алматы, прошли под окнами ЖенПИ. Я все это вспомнил: встречи, проводы, и получилась такая песня-картинка как я стою вечером под освещенными окнами общаги и …
– Свистите.
– Нет, кричу: «Эй, кыздар!» А в конце песни меня выгоняет комендант.
– Еще один вопрос из разряда «тех еще»: вам никто не говорил, по-другому применяя, известную поговорку – «Седина в голову, бес в ребро»? Куда – снова на эстраду, «на старости лет»? 30 лет «Дос-Мукасану», значит, первым «досмукасановцам» – «полтинник» …
– Между прочим, я боялся именно этого – осуждения. Прежде всего, со стороны моих слушателей и тех, кто запомнил меня «мистером Кудаша», юного такого, с короткой прической, усатого … пацана на сцене, да? Я думал: как я буду возвращаться на сцену? С чем мне выйти? Если я выйду с песней из репертуара «Дос-Мукасана» – что будет дальше? Меня уже не смогут воспринимать по-другому … Поэтому я вышел просто с гитарой. Я спел песню «Кайта оралдым» – «Я вернулся». Песню, которую больше можно отнести к разряду бардовских – я всегда хотел их петь, еще в «досмукасановские» времена. Но, тогда я был немножко зажат в репертуарных рамках: 70% – казахские народные песни в аранжировке, немного своих собственных – Мурата Кусаинова, моих … А теперь, когда я «дорвался» – и до свободы выбора, и до хорошей аппаратуры … Я записал две кассеты – там и «Сумерки», и «Любовь пришла», и «Сиреневый туман» … вплоть до «Таганки». Одну из кассет я так и назвал – «Невозвращенные долги». Помнишь, песня есть – «Память, грусть, невозвращенные долги. А я еду, а я еду за туманом …»? Мне очень нравится это выражение. Я же на самом деле вернулся отдавать невозвращенные долги – себе, моим друзьям, публике… Словом, спасибо моим слушателям! За то, что они приняли меня «новым». Были прямые эфиры, были звонки и письма: «Спасибо, что ты вернулся».
– А ваши друзья-досмукасановцы? Досым Касымович. Шарип Омарович … Тоже говорят «спасибо»?
– Между прочим, я очень благодарен Досу – именно Досу, за то, что он увидел во мне эти зачатки, бардовские. Это было еще в 1987 году, как раз я попал в опалу после декабрьских событий. Был исключен из партии. И вот Дос, несмотря на это, пригласил меня домой…(а он уже тогда был проректором). Были все наши друзья. И он сказал: «А сейчас я хочу вам представить Бахыта Жумадилова, Все вы его хорошо знаете – это наш «мистерКудаша». Но сегодня он в новом амплуа …» – и подает мне гитару: «Баха, исполни, пожалуйста, что-нибудь свое». Честно говоря, я сам не ожидал …
– Но спели же?
– Спел. У меня тогда была песня «Жертва перестройки»: «Дадут мне робу вместо «тройки», закроют за стальной запор. Пред вами жертва перестройки, душа любезный прокурор …». Ты бы видела, как все удивились…
– Они что – не знали? В смысле – не подозревали у вас таких талантов? Вы после распада «Дос-Мукасана» так мало встречаетесь?
– Ну почему? Встречаемся, конечно. С «динозаврами» «Дос-Мукасана», со старой гвардией, По праздникам, на дни рождения и, если, не дай Бог, какие-то события. Когда со мной такая беда приключилась – Дос как был, чуть ли не в домашнем халате и тапочках, в больницу прибежал …
А всей «толпой» мы встретились в прошлом году, когда дирекция фестиваля «Азия дауысы» решила нам «звание присвоить» – «легенды казахской эстрады». Во-он у меня диплом висит – видишь? Так и написано: “
«Легенда казахской эстрады Бахытжан Жумадилов». Официально. Ты можешь мне звонить и спрашивать: «А можно легенду?»…